Город обсуждает установку беби-бокса. Собственно, споры уже вышли за пределы города. Уже есть заявление в прокуратуру. Астахов грозился позвонить губернатору нашему. Смешно это всё и горько. Все эти сопротивления, вопли, визги.
Мне искренне жаль отца Григория, который этому проекту отдал столько своих душевных сил, времени, средств. И тех, кто помогал ему в осуществлении этой идеи. Он и его сподвижники действовали из самых лучших, самых искренних побуждений.
Но, по большому счёту, я не очень верю в то, что женщина, которая решила избавиться от ребёнка, понесёт его к этому беби-боксу. Время от времени мёртвых младенцев находят у нас, на Вятке, в мусорных бачках, в кастрюлях за гаражами, в холодильниках. Все потом возмущаются. Обсуждают. Кипят страсти. Это всё, конечно, ужасно. Но я вот думаю, что, если у мамы есть хоть капля, хоть грамм сознательности, жалости, любви – она ведь не убьёт. Не выбросит в помойку. Не засунет дитя в морозилку. Отдаст, откажется от него ещё в роддоме. Или позаботится любым другим способом. В том числе, пусть и маловероятно, но оставит его в беби-боксе. Шансы невелики. Но они, чисто теоретически, есть. И в этом смысле эта затея – дело нужное и важное. Пусть эти самые шансы спасти чью-то жизнь совсем ничтожны, но главное ведь – дать этот шанс. Предоставить его. А не лишить. Другое дело, что эффективность этой затеи примерно такая же, как где-то в поле подослать тонну-другую соломы на случай падения космического корабля с пришельцами. Чтоб дать им шанс спастись. Впрочем, идеалисты и на это могут пойти. А о. Григорий, мне кажется, из этой породы людей. Он верит не только в Бога, в молитву, но и в какие-то давно забытые миром идеалы, в человека. В добро. В руку помощи. Которая должна быть протянута.
Но ведь есть такие женщины, которые к своим новорожденным детям просто ничего не испытывают. Такие бесчувственные полена, в которых не осталось ничего человеческого. И такая женщина сделает со своим малышом абсолютно всё, что ей вздумается. Отчего потом у обывателей кровь в жилах стынет и что долго обсуждают по телеящику, на всяких там шоу. И ни в какой беби-бокс она своего ребёнка не потащит. Потому что она – не человек. Даже не животное. Я просто не знаю, как назвать ту, кто своими руками засовывает младенца в пакет и выносит его на мороз. У меня нет такого слова. И уж тут точно никакой беби-бокс не поможет. Это разные реальности просто. Разные сознания. Где беби-бокс (который, как ни крути, а значит — жизнь и шанс) и где кастрюля, в которой как-то зимой нашли тело мёртвого младенца?
Впрочем, ещё меньше я верю в то, что установка беби-бокса будет способствовать нарушению прав детей и росту числа отказников. Это всё-равно, что считать, что отказ от рекламы пива по тв, запрет на продажу алкоголя в ночное время и всё такое прочее снизит уровень потребления алкоголя. Нет. Всё это от лукавого. Верить в это – значит врать самим себе. Или пиариться. Или заниматься откровенными глупостями. Стрелять по воробьям из пушки. Это просто ИБД. Те проблемы, которые пытаются решить такими странными способами, – у них просто другой механизм, другое устройство, суть. И их всей этой лабудой с запретами и соблюдением внешних ограничений не решить.
Так же точно, как не решить проблему убийства младенцев своими матерями с помощью установки беби-бокса. Но эта установка, это «окно жизни» уж точно никому не повредит. Нет в беби-боксе как таковом ни панацеи, ни вреда. А вот шанс засветиться на теме появился у всех высокодуховных, высокоморальных, очень правильных людей, кто радует за укрепление духовных скреп и проч.