Первоклассник Алёша празднует день рождения и по старой школьной традиции готовится раздавать конфеты одноклассникам. «Можно я не буду давать конфету Пете? Я не хочу его угощать», — спрашивает он на перемене учительницу. Она уговаривает его изменить решение: «Ты должен понять, что у нас Петя вот такой — особенный, не надо его обижать». Алёша немного упорствует, но соглашается. На днях этот особенный Петя помочился в ведро, смочил в нём тряпку и хлестал ею по лицу других ребят. ( Collapse )
«На физкультуре, главное, встать подальше от Пети, иначе он толкнет, стукнет палкой», — признаётся маленькая девочка. Он может говорить вслух, кричать, петь на уроке, на контрольной, мешая товарищам. В течение всего года учительница вынуждена заниматься с ним отдельно после занятий, потому что в классе он толком ничего не усваивает, хотя интеллектуальное развитие Пети соответствует норме. От опытного, высококвалифицированного педагога обучение этого ребёнка требует невероятного напряжения сил, недюжинного терпения и порою превращается в муку. Мальчик неадекватно реагирует на замечания и требования взрослых. Может специально поступать наоборот – сказали, что нельзя во время экскурсии в музыкальную школу заглядывать в кабинеты, значит, будет открывать двери и хлопать ими. Поведение демонстративное, чем больше на него обращают внимание, тем более вызывающие поступки он совершает. На открытом уроке он завизжит и будет ползать на четвереньках по полу. Самая серьёзная тревога – за жизнь и здоровье самого Пети и окружающих его детей. Ученик способен самовольно уйти с урока, из школы, где-то бродить часами. С ровесниками у него постоянно возникают конфликты, потому как он их стукает, обзывает, а их вещи бросает и ломает. Получая отпор, проявляет истерические реакции, себя не контролирует.
Классный руководитель уговаривает мать Пети обратиться к психиатру, перевести сына на индивидуальное обучение. Родительницу такой вариант не устраивает. Она ссылается на то, что, бывая в классе только в отдельные дни и на внеурочных мероприятиях, мальчик не пройдёт необходимый этап социализации, а врачи его «залечат» и «заколют». В сложившейся ситуации она винит одноклассников Пети, которые его невзлюбили, накапливается её раздражение и против учителя. С одной стороны, мать не может не осознавать, что учительница в течение всего учебного года посвятила Пете колоссальное количество времени, но, с другой стороны, регулярное напоминание ею о существующих проблемах и необходимости их решения родительницу нервируют.
Школа по нормам законодательства не может отказать в обучении ребёнка. Без согласия родителей школа не может направить учащегося на обследование. Сегодня даже работа школьного психолога с детьми должна проводиться с письменного разрешения родителей. Иногда родители, согласившись на посещение ребёнком областной психолого-медико-педагогической комиссии, получив на руки рекомендации, которые их не устраивают (например, обучение по адаптированным программам для детей с задержкой психического развития или вообще для детей с умственной отсталостью, наблюдение у невролога, психиатра), в школу их не доносят. И опять же имеют на это право. Безусловно, вменяемые родители, в первую очередь, будут исходить из интересов своего чада и стараться соблюсти рекомендации. Беда в том, что у нас масса родителей, которые сами «глубокая коррекция» или которые собственные амбиции, комфорт, обывательский опыт ставят куда выше выводов и советов специалистов.
Так учитель и целый детский коллектив порою становятся заложниками одного ребёнка, а точнее его родителей, не желающих принимать меры по определению и ликвидации причин ненормального поведения дитяти. К сожалению, число «поведенческих» (на сленге учителей начальных классов) детей растёт год от года, что ведёт к резкому увеличению связанных с этим школьных конфликтов. Родители жалуются на педагогов, которые «недосмотрели за учениками», когда один нанес травму другому; требуют от директоров убирать из класса нарушителей дисциплины, а те этого сделать не в силах. Родители нарушителей дисциплины жалуются уже выше по поводу наступления на священное право образования в той форме и на тех условиях, как именно они хотят.
Между тем на днях старший научный сотрудник отдела детской психиатрии ФГБНУ «Научный центр психического здоровья» Михаил Иванов, выступая на заседании Совета по защите семьи и традиционных семейных ценностей при уполномоченном по правам ребенка, отметил: «За последние 5 лет отмечается небывалый рост психических расстройств: эндогенных психозов из группы аутизма. При таком стечении обстоятельств прогнозируем, что к 2020 году детская психическая заболеваемость увеличится на 20%». Эксперт пояснил, что чаще всего нестандартное состояние ребенка определяется как обычная задержка развития, невоспитанность, избалованность. Потому диагностика и лечение психических заболеваний часто своевременно не производится.
Это новый вызов эпохи, на который система образования должна своевременно среагировать. Но при существующем положении дел проблема выглядит тупиковой.